"Такими должны быть настоящие лидеры" - прощальное послание Верховного комиссара Зейда

30 августа 2018 г.

В своем известном заявлении Уинстон Черчилль сказал, что из всех человеческих качеств отвага является самым ценным качеством, ибо она есть гарантия всех остальных. И он был прав. Отвага - моральная отвага - является спутником выдающегося лидерства. Ни одного политика не считали выдающимся, если он не обладал этим качеством в полной мере. История не знала бы общественного прогресса без человеческого несогласия и отказа от стадных подозрений и страхов.

В лучшем случае отвага означает самопожертвование, отказ от насилия, скромность, и она основывается на универсальных принципах и обладает огромной силой. Вспомните Махатму Ганди или Мартина Лютера Кинга. К сожалению, отвага в то же время является редким качеством: снова вспомним Ганди и МЛК. И опасным: оба этих деятеля были убиты.

А теперь посмотрите на сегодняшних политиков. Сначала на тех, кому СМИ уделяет больше всего внимания: Трампы, Орбаны, Сальвини.  Стремящиеся к тому, чтобы в их странах их считали отважными лидерами; страстно желающие преувеличить свою важность, нанося вред мигрантам и беженцам - самым уязвимым лицам в обществе. Если в этом и есть отвага, то я ее не вижу. Авторитарные лидеры или избранные лидеры, стремящиеся стать таковыми, являются агрессорами, обманщиками и эгоистичными трусами.

Если их становится все больше, то это потому (за некоторым исключением), что многие другие политики являются посредственными. Они тоже сосредоточены на собственном образе, суете, связанной с протоколом и переизбранием. Слишком занятые собой или слишком страшащиеся пойти против демагогов и поддержать остальных, они словно сидят в укрытии молчания и кипы бумаг. Только когда они оставляют государственную службу, некоторые начинают высказываться, демонстрируя свою уже запоздалую отвагу. Многие приходят и уходят, по сути, никем не замеченные.

И, как следствие, слишком много встреч на высшем уровне и конференций между государствами являются вымученными мероприятиями, лишенными глубины мысли, но зато полные жаргона и избитых клише, которые, коротко говоря, являются бессмысленными. Чего в них нет, так это искреннего стремления работать вместе, хотя все будут заявлять - снова в свете прожекторов и на камеру, - что они всецело привержены этому. Системы, в рамках которых государства действуют коллективно на высоком уровне в целях поиска решений, разрушаются. Признаки этого повсюду, куда ни посмотри.

Например, такфиризм - идеология, на которой основаны Аль-Каида, Джебхат ан-Нусра (ответвление Аль-Каиды, теперь известное как Хайат Тахрир аш-Шам), Боко харам, аш-Шабаб, террористическая группа Исламское государство и другие, - никак не исчезнет даже после тысяч нападений беспилотников и бомбардировок этих группировок. Не говорит ли это нам о чем-то? Как эти группы все еще существуют? Время от времени меняющие свои названия, но по-прежнему способные терзать столько стран и преследовать свои собственные народы десятилетие за десятилетием: почему эти полные ненависти и злобы группы по-прежнему представляют угрозу?

"Cлишком много встреч на высшем уровне между государствами являются вымученными мероприятиями, лишенными глубины мысли, но зато полные избитых клише"

Это значит, что мы не смогли побороть главную составляющую этого явления. Такфиризм давно должен был потерпеть идеологическое поражение в результате настойчивости международного сообщества. Но этого не случилось. Возглавляемое столь большим числом бесполезных политиков, международное сообщество оказалось слишком слабым, чтобы что-то предпринять. Слишком слабым, чтобы ставить человеческие жизни, человеческое достоинство, терпимость и, в конечном итоге, глобальную безопасность выше стоимости углеводорода и подписания оборонных соглашений. Вместо этого меры реагирования в мире ориентированы на профилирование, обыски в аэропортах и законы о чрезвычайном положении, которые приводят к стигме большой группы людей. И такфириты по-прежнему никуда не делись.

В Европе будет больше кампаний против никабов и хиджабов (платков, которые носят некоторые мусульманские женщины) и против отказа мусульманских женщин пожимать руку, к которым с пеной у рта призывают правые политики. Однако, вероятно, не будет кампаний против торговли оружием или против оказания банковских услуг тем, кто подогревает нетерпимость в исламе. И ситуация будет становиться все более опасной. В действительности, последствия могут разрушить Европу, Ближний Восток и Юго-Восточную Азию.

Я считаю, что это лишь вопрос времени прежде, чем, например, мы увидим противостояние такфиритов с буддистскими экстремистами в Азии. Уже можно догадаться, где с точки зрения географии велика вероятность таких событий и кто будет в них вовлечен. Как и когда это произойдет, как всегда, неизвестно. Это будет зависеть от итогов региональных президентских выборов и от того, как будет развиваться ситуация в Кокс-Базаре и Мьянме. Нынешние сигналы не вселяют надежду. Очевидно, что наши системы, призванные исправить это, сломаны.

Когда Мьянма причиняет огромные страдания рохинджа, - сжигает их в их собственных домах, перерезает горло их детям, насилует и терроризирует, всего за три недели вынуждая 700 000 человек бежать в Бангладеш, - а правительство никого не наказывает за это, о чем это говорит преступникам? И о чем это говорит пострадавшим? И другим потенциальным преступникам по всему миру? Си Цзиньпин открыто поддерживает правительство Мьянмы и, что необычно для США, учитывая масштабы этих ужасов, президент Трамп даже не упомянул Ракхайн, когда обращался к Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2017 г. Есть неопровержимые доказательств того, что бирманские и другие вооруженные силы совершили акты геноцида. Насколько еще более жестоким может быть человечество, и сколько еще мы принесем хаоса и боли?

Где-то еще многие уже потеряли веру в международное право и в архитектуру системы безопасности. Вы можете совершенно четко понимать, почему, например, после 51 года оккупации Израиля в Палестине, которая кажется бесконечной, столькие палестинцы скептически относятся к международному праву в области прав человека и к институтам, призванным поддерживать его соблюдение. То же самое можно сказать и о населении Западной Сахары.

То, что Россия - постоянный член Совета Безопасности - смогла захватить Крым в нарушение международного права, также очень многое говорит об отношении крупных держав. Когда гражданское население Сирии и медицинские учреждения могут ежедневно подвергаться бомбардировкам, народ Сирии подвергается пыткам и голодает год за годом в течение семи лет, существует ли вообще какой-то закон? То же самое можно сказать и о Йемене. И затем о Ливии, Демократической Республике Конго, Южном Судане, Афганистане, Центральноафриканской Республике, Мали, Сомали, Бурунди, Камеруне, Венесуэле и Никарагуа.

И какой во всем этом урок? Муссолини вторгся в Эфиопию в 1935 году, и Лига Наций ничего не предприняла, ничего не могла сделать, предотвратить и обратить вспять, и это заметил диктатор нацисткой Германии.

Кто заметит на этот раз?

Увидим ли мы быстрое расширение конфронтации между Израилем и Хамасом, что приведет к еще большей разобщенности между Ираном и некрепкой коалицией, состоящей из Израиля, США и блока арабских государств под руководством Саудовской Аравии? Такое может случиться. И можно догадаться, какие это будет иметь последствия: ракета ударит по дому на юге Израиля, последуют серьезные ответные меры, что приведет к повторению событий 2014 г., только на этот раз все будет происходить куда быстрее.

И когда уже существуют многочисленные повреждения - результат десятилетий посредственного лидерства, - требуется лишь одна натянутая веревка. Чтобы излечить эти повреждения на Ближнем Востоке и где-то еще, мы должны мыслить иначе, больше думать о правах человека и делать это как можно скорее.

Раскол в обществе часто является признаком человеческих страданий или существования нестерпимого негодования. Прежде, чем начинаются конфликты, страдания вызваны тремя типами нарушений прав человека. Первый - это отказ в основных свободах, таких как свобода мнений, их свободное выражение и свобода мирных собраний, создающий ситуацию, в которой состояние страха перед государством становится неотъемлемой частью жизни. Второй - это лишение основных услуг, таких как правовые и социальные гарантии и права на образование и здравоохранение, которые часто лишь подтверждают верховенство политической элиты над остальными. И третий, который подкрепляет два первых типа нарушений, - это дискриминация, структурная и глубокая, поддерживаемая расизмом, шовинизмом и нетерпимостью.

"Когда уже существуют многочисленные повреждения - результат десятилетий посредственного лидерства, - требуется лишь одна натянутая веревка"

Страдания, причиненные в результате своекорыстного и слабого лидерства в этих трех плоскостях, огромны и распространены во всем мире.

Удивительным, хотя и очевидным для любого, кто работает в области прав человека, является колоссальное число людей, которые по-прежнему становятся жертвами дискриминации, лишений и страха, без доступа к услугам и без гарантий государства, потому что считается, что они в меньшей степени заслуживают их по причине религии, расы, этнической принадлежности, цвета кожи, пола, сексуальной ориентации и других характеристик. Подавляющее большинство в этой группе являются крайне бедными, что неудивительно.

В Гватемале, стране со средним уровнем дохода, 47% детей в возрасте до пяти лет - половина этой группы! - страдают от острого недоедания. В стране со средним уровнем дохода! Почти все они из общин коренных народов. Так выглядят дискриминация и нужда.

В Колумбии, стране, восстанавливающийся после жестокой и затяжной гражданской войны, я проделал путь на лодке по реке Атрато и стал свидетелем того, что вооруженные группы по-прежнему воюют с государством, незаконно добывая золото вдоль берегов реки и в больших количествах спуская закись азота и ртуть в ее воды. Вдоль реки по всей ее длине встречались общины афро-колумбийцев, дети, переходящие вброд реку через эту токсичную смесь, и все они были очень бедны. И словно этого недостаточно, присутствие членов местных сил безопасности рядом, которые ничего не предпринимали, чтобы предотвратить данные правонарушения, говорит многое о том, как дискриминация и местная коррупция связаны между собой и характерны для данной территории.

В Илопанго (Эль-Сальвадор) я встретился с четырьмя девушками, приговоренными к четырем годам тюремного заключения за то, что они прервали беременность, в рамках судебных процессов, далеких от международных стандартов. Запрет аборта является абсолютным в Эль-Сальвадоре. Девушки утверждают, и их поддерживают эксперты, что в их случаях наличествовали критические акушерские осложнения. Несмотря на это, вместо того, чтобы отправить их в больницу, когда у них по ногам текла кровь и околоплодные воды, на них надели наручники и их самих отправили в тюрьму. Я плакал вместе с ними, потому что не мог перенести жестокость всего этого. Всего таких девушек более пятидесяти, все они бедные, многие неграмотные, ни одна не имеющая связей с какой-либо известной семьей. Данный закон, непреклонный и агрессивно поддерживаемый политическим классом, имеет тяжелые последствия для бедных, но никогда для их привилегированных авторов. Не это ли лицемерие чиновников?

Очевидное бессилие страдающих людей также потрясло меня в Джафне (Шри-Ланка), где тамильские общины, лишенные своей земли военными силами десятилетия назад, по-прежнему живут в самым простых и ужасающих условиях. Даже когда правительство привержено освобождению их территорий и имущества, военные отказываются подчиняться, и в результате невинные и перемещенные лица продолжают испытывать ужасные страдания.

Я видел похожие условия в Ливии, когда посещал лагерь, в котором жили перемещенные представители общины туарегов. Общая ситуация отсутствия безопасности вокруг Триполи, особенно ночью, где похищения и стрельба были обычным делом, означала, что они в опасности (хотя это можно сказать обо всех странах, которые я посетил, где преобладает местный вооруженный конфликт, таких как Центральноафриканская Республика, Бурунди и Демократическая Республика Конго). Люди, которые подвергаются дискриминации и лишены основных услуг, не просто едва сводят концы с концами изо дня в день, что уже само по себе изнурительно, но также вынуждены делать это в условиях постоянной угрозы экстремистского насилия.

"Вместо того, чтобы отправить их в больницу, когда у них по ногам текла кровь и околоплодные воды, на них надели наручники и их самих отправили в тюрьму".

И эти страдания, которые я видел воочию, или о которых мне в красках рассказали сами пострадавшие, отражают масштабное пренебрежение обязанностью служить со стороны тех, кто осуществляет суверенитет от лица своего народа. По всему миру как в северном, так и в южном полушарии, есть политики, которые слишком сильно заботятся о своих интересах или слишком озлоблены для того, чтобы заботиться о предоставлении помощи и защиты наиболее уязвимым людям. Они не просто трусливы, но также крайне глупы, потому что, создавая эти повреждения, они подвергают риску не только свое собственное будущее, но и будущее всех остальных.

Если мы быстро не изменим курс, мы неизбежно столкнемся с происшествием, где накренится первая кость домино, запустив череду неизбежных событий, которые ознаменуют конец нашего времени на этой планете.

Можем ли мы вовремя отклониться от этого курса?

Я возлагаю свои надежды на группу людей, которые неизвестны широко в мире, но знакомы правозащитному сообществу. В отличие от лиц, обеспокоенных собственным продвижением, - победивших на выборах ксенофобов и обманщиков, - эти люди обладают отвагой. У них нет государственной власти, за которой можно прятаться: вместо этого они шагают вперед. Они являются лидерами общин и общественных движений, больших и маленьких, которые готовы отдать все - и даже свою жизнь - за защиту прав человека. Их бесстрашие чисто и самоотверженно. В нем нет осторожности или слабости. Они представляют лучших из нас, и я удостоен чести знать некоторых из них лично, в то время как другие хорошо известны в моем Управлении.

"Страдания отражают масштабное пренебрежение обязанностью служить со стороны тех, кто осуществляет суверенитет"

Такими должны быть настоящие лидеры. Берта Зунига Касерес из Гондураса, дочь убитой активистки за окружающую среду Берты Касерес, которая отважно продолжила борьбу, начатую ее матерью. Доктор Сима Самар в Афганистане, которая возглавляет независимую комиссию по правам человека в данной стране и абсолютно бесстрашна, даже перед лицом многочисленных угроз ее личной безопасности. То же самое можно сказать о сенаторе Лейле де Лима на Филиппинах, которая была произвольно помещена под стражу и находится в неволе вот уже 18 месяцев без судебного разбирательства. Пьер Клавер Мбонимпа из Бурунди, мягкий, но принципиальный человек, который не остановился даже после гибели своего сына и после того, как сам пережил несколько нападений.

Я также глубоко впечатлен достоинством и отвагой Дениса Муквеге из Демократической Республики Конго, человека, выдающегося во всех отношениях. Я преклоняюсь перед решимостью Ангханы Неелапайджит из Таиланда, чей муж, юрист, исчез в 2004 году, после чего она стала одним из самых отважных борцов против насильственных исчезновений.

Есть и другие, например, из Бахрейна: семья Каваджа, Набел Ахмед, Майтам аль-Салман и Ибтисам аль-Сайе, которые проявили необычайную отвагу перед лицом значительных трудностей. Хатун Аджвад аль-Фасси и Самар Бадави в Саудовской Аравии: два отважных лидера, борющихся за права женщин в Саудовской Аравии, и в настоящее время обе находящиеся под стражей. Амаль Фати в Египте и Радья аль-Мутавакел в Йемене - тоже два отважных человека, которые поставили под угрозу свою собственную безопасность, поскольку выступили против несправедливости и представляют интересы жертв нарушений прав человека.

Как и Людмила Попович, борец против пыток в Молдове. В Польше Барбара Новацка принимала активное участие в организации протестов против мер, ограничивающих права женщин. Соня Виверос Падилла в Эквадоре борется за права лиц африканского происхождения. Рядом, в Эль-Сальвадоре, Карла Авелар - отважный активист-транссексуал - заслуживает высокой похвалы, как и перуанка Максима Акунья, известная защитница экологических прав.

Я могу продолжать список. В каждом регионе есть местные лидеры движений против дискриминации и неравенства. Эти имена - лишь часть реального резерва моральной отваги и лидерства, которые существуют среди нас сегодня.

В то время как одни высказывают личную точку зрения в борьбе с конкретными проблемами от лица местных общин, другие возглавляют более широкие общественные движения. Во всем мире их никто не координирует. Но что, если бы была координация? Что произошло бы, если бы все эти движения открыто и активно поддерживали бы друг друга?

"В каждом регионе есть местные лидеры движений против дискриминации и неравенства...реальный резерв моральной отваги и лидерства среди нас".

Сначала я увидел это в меньшем масштабе, когда посещал Гватемалу в 2017 году. На встрече с гражданским обществом все активисты, представляющие свои разнообразные общины, активно поддерживали друг друга, выступали как единое правозащитное движение, и их сила надолго оставила меня под впечатлением. Что, если бы мы повторили это в бóльших масштабах? Что, если бы в Параде гордости в Лондоне, к примеру, приняли бы участие не только сами представители ЛГБТИ-сообщества, организующие и шествующие, но и все остальные движения: движение за права женщин, те, кто борются за права инвалидов, расовые меньшинства и другие, которые шествовали бы вместе с ними? Что, если бы группа людей в 100 миллионов или больше прошла бы по всему миру в знак протеста против того, что мы видим сейчас: некомпетентность, эгоцентризм, жестокость и угрозы нашему коллективному благополучию?

Что, если бы это скоординированное, сосредоточенное правозащитное движение получило поддержку лидеров делового мира? Есть лидеры в сфере бизнеса, которые также являются реальными лидерами и серьезно относятся к правам человека; такие как Барбара Новик из Blackrock, Пол Полман из Unilever, Брэд Смит из Microsoft и Мустафа Сулейман из Deepmind. Прежде этого никто не делал; но, если бы мы делали это, наши действия стали бы своего рода шоковой терапией для опасных и бесполезных политиков, которые угрожают человечеству. Возможно, - лишь возможно, что этого было бы достаточно, чтобы остановить это разложение, чтобы в ситуации, когда глупец наклоняет первую кость домино или задевает растянутую веревку, они нанесли бы вред лишь себе и никому больше, и мы будем надеяться, что повреждение окажется незначительным.

Я оставляю вас подумать об этом. Это мое прощальное послание об отваге и сопротивлении и о стремлении к справедливому лидерству.